– И то, – присоединился к супруге дон Игнасио. – Сеньориты, она говорит верно.
Сам же зал был не то чтобы большим, скорее, ему подходило слово «просторный», тем более, что кроме саркофагов в нем больше ничего и не было. В сполохах пламени факелов было видно, что стены изукрашены какими-то рисунками, надо полагать повествующими о подвиге, который в давние времена сотворили те, кто покоится здесь.
Мне повезло – повернув за очередной угол и уже привычно отмахнувшись от наседавших шлюх, я буквально столкнулся с почтенного вида немолодым господином.
– Воины у вас славные рождаются, это есть, – сказал он наконец и перевел взгляд на де Лакруа. – А вон тот молодец кто?
– Мой слуга. – Гарольд прекрасно понимал, что лезет в ловушку, но уступать это право никому не собирался. Если к кому из нашей компании и могут вопросы, то только к нему.
– Нашептались? – ехидно спросил у нас Форсез. – Продолжим? Песик, а ты чего стоишь как столб? К ноге!