На улице было по-летнему тепло, небо радовало прозрачной синевой, из-за крепостной стены раздавался шелест листвы, а над двором летали бабочки. Не погода, а именины сердца.
Его палец указал на трех наших спутников, не имеющих верительных грамот, и стоявших за спиной Монброна.
– Прошу у вас прощения, – и Гарольд склонил перед купцом свою голову. – Вы говорили про то, что найдете нам корабль, идущий в сторону Запада, а я не верил вам. Там сейчас корабли Королевств не сильно-то ходят, что уж про державы Востока говорить.
– Не о том думаешь, – возмущенно сказала ему она. – Кто с ней говорить пойдет? Точно не я, мы не ладим.
– Олухи! – встретил нас на входе королевский рык, и Гарольд, вошедший в огромный шатер (его величество Рой Шестой отказался от предложенных ему покоев в одном из самых красивых зданий Форнасиона и предпочел обосноваться рядом со своими рыцарями, за стенами города) отбивает в сторону летящий ему прямо в голову кувшина вина. – Всех повешу!
– Как скажешь, – пожал плечами Карл и припал к горлышку кувшина, с аппетитным бульканьем переливая из него в себя жидкость.