План, который родился у меня в голове, был прост и фатален. Если умирать, то прихватить с собой хотя бы Дейна.
Я украдкой покосилась на его левое запястье: хотя рукав куртки и был достаточно длинный, но край металлического украшения, выступавший чуть дальше манжета, выдал Верджа с головой. Этот проныра уже успел и себе надеть серебряный браслет! Я невольно улыбнулась. Однако мимолетная мысль о степени шустрости одного некроманта не вытеснила другую: догадку о том, кто мог желать смерти нашему дорогому молю.
Перед тем как запеть, девушка протянула руку вперед. Нет, не моля милостыню и не грозно указывая, а словно обращаясь ко всем и каждому в отдельности. Вторая ее рука, нежная, изящная, легла на грудь, целомудренно прикрытую высоким вырезом. «Нежное на нежном», – мелькнула отстраненная мысль.
Все еще не поднимая век, сделала пару шагов вперед, чтобы не мешать идущим следом.
Судя по всему, с музыкой она так и не смогла ничего решить – «аранжировки» и «минусовки» местным обывателям были не знакомы и звучали уж скорее как иномирское ругательство, нежели профессиональный сленг работников сцены. Но и тут певица выкрутилась – решила спеть акапельно.
Вердж сверился с клочком бумаги, на котором значился адрес. Благодаря Мейнсу-старшему мы располагали сейчас хоть и не обширной, но все же информацией не только о самом моле, но и о двух его бывших студентах: Аяксе и Салике. О последних удалось узнать лишь то, что оба, покинув негостеприимные стены alma mater, резко завязали с магией. И если Салика стала, как сказали бы в нашем мире, «леди высшего полусвета», то Аякс опустился на самое дно.