– Рина, все-таки ты удивительная. Я готовился, всю ночь слова подбирал, ругал себя за невнимательность, а ты, вместо того чтобы насладиться моим раскаянием, да еще и выторговать себе что-нибудь, пользуясь мужскими муками совести, дурачишься.
Я почувствовала, что еще немного – и чихну, раскрыв тем самым место нашего пребывания. Вердж, сидевший рядом, судя по всему, тоже это понял, поскольку еще сильнее зажал мне рот. А у него ведь рука наверняка болит, обожженная-то. Я задержала дыхание, надеясь, что это сработает. Обошлось.
«Судя по всему, Вердж пронесся мимо нее очень быстро. Раз она его даже не идентифицировала», – машинально отметила я, а руки уже сами открывали дверь.
– Это обвинение? – Сама поразилась тому, насколько холодно и надменно прозвучал мой голос.
Проректор моей обтекаемой формулировке усмехнулся и, судя по всему, решил все же в разговор не вмешиваться. Видно, понял: я и сама могу за себя постоять.
– Отвлеки ее, мне нужно несколько мгновений, чтобы сосредоточиться на заклинании стазиса, – услышала я от Верджа.