– Охрана, – покачав головой, пояснил я свое нежелание начинать представление с кражи спящих красавиц или Йорма. Нет, у меня мелькала такая мысль, но, во-первых, вокруг перетащенных в центр лагеря «гробов» сейчас был выставлен пост из трех охранников, а во-вторых… ну утащим мы двух-трех девчонок, так ведь Тейго такой хай поднимет, что потом к пленникам вообще будет не подобраться! Не пойдет.
А зимой старый электрический водонагреватель все равно не справляется с такой нагрузкой, да и пробки выбивает со второго раза на третий. Так что зимой горячей воды мне тоже не видать как своих ушей. Нет, конечно, тот же Риггар свободно может нагреть воду в бочке одним жестом, но у него не так много сил, и те большей частью уходят на поддержание нужной температуры в духовых шкафах и на плите, не подключенных к старой электросети. В общем, не до того ему. Тем более что сам Толстый, как и его не менее обширная женушка, предпочитает мыться дома, так что до подсобки и проблем персонала с холодной водой ему и дела нет. Хотя сколько там того персонала. Две племянницы Отты, пока еще уступающие тетке в габаритах, но уже ничуть не отличающиеся от нее голосом, визгливым и пронзительным, словно бензопила на высоких оборотах. Да пара кухонных помощников, меняющихся чуть ли не каждый месяц. Ну и, собственно, я… хотя какой из меня персонал?! На кухню пускают, и то ладно. А так – подай-принеси-не мешайся-пошел вон.
– Конечно, – уверенно заявил Ней. – Только времени заняло бы очень много. Может, месяц, может, полгода.
Окутав девушку потусторонним, Рорра за пару минут протащил ее через все озеро и отпустил, лишь когда водоем оказался далеко позади, а вместе с ним и рыскающие по берегам охранники Боры. Мне же пришлось огибать озеро и, догоняя студентку, старательно зачищать волей оставляемый ею след.
Так, остался последний штрих. Я совершил «переход», взлетел на уцелевшую стену второго этажа, окинул взглядом и без того взволнованную происшествием толпу внизу и, предвкушающе облизнувшись, зарычал во весь голос.
– Это называется «спасение», да? – прищурилась Лана… вот ведь с‑стервочка.