— О Всемогущий… — простонала Ноэль, тоже узрев свой осажденный дом.
Оба мужчины, перед тем как приступить к ужину, откинули полы бархатных кафтанов назад, видимо, чтобы жирных пятен случайно не оставлять на виду у честного народа. Оказалось, что под кафтаном тоже висят ножны, и не пустые. Я невольно засмотрелась, как плотная, похожая на льняную ткань нижнего платья обрисовывает мощные бедра.
— Пока нет оснований, — бесстрастно ответил он, продолжая методично массировать рану.
— Лучше свадебное в дороге буду трепать, чтобы в будущем точно больше не надевать, — мстительно ухмыльнулась я, вставая с походной постели.
«Я не хочу больше слышать, я не хочу больше видеть, не хочу, не могу…» — крутилось в сознании. Вместо связных мыслей остался только страх маленькой несчастной девочки, жившей внутри меня, которая больше всего на свете боялась чужих прикосновений и даже малейшего внимания, ведь они неизменно несли боль и потери.
Она встала и закрыла окно, практически отрезав меня от мира в каменной ловушке. Хотя, надо признать, за окном совсем не лето.