Клиентка плачет. Сначала тихо, потом сильнее, некрасиво, навзрыд. Она открывает глаза, утыкается в свои руки и горько рыдает.
Ну вот, теперь в моем кресле оскорбленный император, всем своим видом демонстрирующий убогость моего возмутительного предложения.
Она смотрит на меня с восторгом неофита, внимающего гуру. Хорошо. В данной ситуации это лучше, чем сомнения в успехе. По сути, я делаю с ней то, что нужно делать с человеком, пережившим травму. Свожу нашу работу над сакральным к чему-то обыденному. Уроки, как в школе. Домашние задания. Это привычно, безопасно… Поможет пережить расщепление после насилия. И не важно, что она сама «хотела». Информированным согласием это назвать нельзя. Мне очень трудно сейчас не злиться на ее неумеху мужа. Как можно не почувствовать, что жена не готова к процессу? Почему сам не объяснил, что будет происходить? Неужели тоже в первый раз?
– Готовка объяснила бы ожоги. Но укус змеи… Вы ее разделывали, что ли?
Клиентка глубоко вздыхает, прикрывает глаза.
– Нет, моя мудрость не позволяет мне делиться знаниями с первыми встречными, – боже, что я несу! Сейшей приближается еще чуть-чуть, переходит на шепот.