Ксеня смотрела на кинжал в своей руке и ласково ему улыбалась. Гном же хмурился, словно все еще не веря. Потом все же очнулся, тряхнул рыжей головой.
— Спасибо, — прошептала я, но сирена уже уплыла, блеснув напоследок серебряной чешуей. Арххаррион уже оседлал рыбину и крепко ухватился за плавник. В темноте их тела были почти одинаково темными.
Ее глаза сузились, рассматривая меня с такой лютой ненавистью, что захотелось отвернуться, спрятаться.
Я поднялась, пытаясь сообразить, в какую сторону двигаться и стараясь не паниковать. Со всех стороны меня окружали все те же сухие деревья и белесый туман, никаких ориентиров. Куда идти? Где искать душу Ксени?
— Так она же первая… — пробубнил он, поднимаясь, и с тоской рассматривая прореху на рубахе.
Он кивнул, улыбнулся, ореховые глаза посветлели. Знать, тоже тяготился недосказанностью.