— Есть, — он отвернулся. — И именно этим я и занимаюсь.
Я знал, что драконы недалеко даже в человеческом теле, чувствовал их, хоть и не так явно.
— На твоем плече метка… — прошипел ххрра. — Но самка еще не знала мужчину. Я чувствую… Ты врешшшь. Она не твоя. — ящеры снова зашевелились, подбираясь ближе. — Да и неважжжно… Вы на нашшшей земле… Значит, мы возьмем ее… Сейчассс…
Я изменила реальность, и те драконы, что услышали зов истинной пары стали оборачиваться. Правда, дочь Ориана совершенно не желала в это верить. После долгих препирательств она согласилась погостить в Идегоррии, но лишь временно, пока это недоразумение не разрешится. Верить в предназначение она категорически отказывалась и всячески доводила моего несчастного брата. Я мстительно ей не мешала, решив, что Люк заслужил небольшие мучения. То, что брат влюбился в драконицу окончательно и бесповоротно, было понятно даже слепому. И к нему вернулся эликсир созидания, ведь любовь — сильнее любого артефакта.
Вышли на границе, и я сразу прикрыл Еве глаза ладонью, защищая от яркого света. Она поморщилась и убрала мою руку.
Он смотрел спокойно, в желтых глазах дрожали язычки пламени, и я замолчала, завороженная этим зрелищем. Его радужка менялась, переливалась цветами, в ней вспыхивали разные оттенки огня, словно я смотрела на горящие свечи. Это было так изумительно, что я даже растерялась.