— Вставай, нужно к полудню пересечь ущелье, — проговорил он, поднимаясь.
— Так и сделаю, Арвиэль, — пообещала я. Он подошел ко мне, сжимая зубы так, что на щеках четко выделились желваки, и резко дернул золотой пояс моего платья.
Он дошел до террасы и ногой открыл дверь.
— Они называют себя ххрра. Загонщиками их зовут арманцы. Потому что в загонах они держат женщин, Ева. И своих, и тех, что крадут у нас. Понятия брака у них не существует, женщины в загонах принадлежат всем… самцам. И считается, что чем больше у них будет сношений… тем лучше. Подробнее объяснить?
Она чуть нахмурилась, все же уловив сарказм. И кивнула.
И в глубине его глаз, на самом дне этого темного колодца со стылой, мертвой водой, я увидела ответ. И этот ответ всколыхнул внутри меня что-то мощное и настолько болезненное, что я оттолкнула брата и понеслась по садовой дорожке ко дворцу. Брат бежал следом, даже что-то кричал, но я его не слышала. Перед глазами стояло лицо отца, мягкий прищур глаз, золотые искры смеха… По ступеням я просто взлетела, толкнула дверь…