Джизелл намочила тряпку в теплой мыльной воде и приподняла покрывало. Ее движения были уверенными и ловкими. Вестник громко задышал, когда Джизелл уже заканчивала, и травница рассмеялась.
Меченый пошевелился, и Лиша осознала, что крепко обнимает его за талию и прижимается к нему, положив голову на плечо. Она отстранилась и от смущения едва не проглядела чью-то руку в кустах на обочине.
Арлену снова показалось, что спорить нет смысла.
— Меня, — сказала Лиша. — Она зачала меня.
Лютня Джайка была старой и потрепанной, на ней вечно не хватало струн. Он убрал ее и достал из небольшого мешка, в котором хранил свое жонглерское снаряжение, разноцветные деревянные шарики. Краска на них облупилась, дерево потрескалось. Джайк подкинул шарик, другой, третий. Три шарика замелькали в воздухе, и Мери захлопала в ладоши.
«Ты выйдешь за Гареда, едва расцветешь, — пообещала Элона, — или это будет повторяться каждый день».