И в то же время ни малейшей субординации не наблюдалось.
Он молчал. Ладонь подрагивала – симбионт питался. Наверное, он сейчас стянул большую часть тела в руку.
– Нет, – уточнив на всякий случай у корабля, ответил я.
– Думаешь, я не прав? – спросил я рептилоида.
– Мы немножко играем в науку – хотя все наши открытия давно забыты в иных мирах. Мы боремся за сохранение дикой природы… которая не погибнет, даже если мы будем очень стараться. Мы сохраняем семьи и не замечаем, что соседской девчонке уже полстолетия – шесть лет. Мы спрятались от мира, Петр. Нас страшит альтернатива, нам ненавистны изменения. И мы сплавляемся по рекам на плотах, жжем костры в лесах и охотимся на дичь, чихаем от простуды и занимаемся физкультурой. И очень, очень боимся умереть, Петр! Потому что никто не знает, куда его вынесут Врата! Никто не знает, чего он хочет на самом деле!