– Сделал, сделал, Поликарп Кузьмич, да только повязку пришлось положить. Сам ее не снимай, завтра посмотрим, как там дела.
– Лужин, мать твою! Ты что, совсем ума лишился, зачем ты эту вонь сюда приволок?! Давай пойдем во двор, покажешь, что там есть! – закричал я на него.
Архимандрит говорил еще несколько минут, затем широким жестом осенил всех крестом и удалился.
Сказав это, он несколько раз перекрестился и начал шептать слова молитвы.
Антоний, не ожидавший такого вопроса, задумался.
Хворостинин же был почти таким же мрачным, как и утром.