— Боюсь, придется вернуться и пройти с другой стороны. Доски совсем сгнили, днем я видела несколько дыр, из которых сыпалась труха. Нам здесь не пройти, тем более в темноте!
Весь ее боевой азарт как ветром сдуло, она растеряно озиралась, поеживаясь.
… и теперь моя солнечная Ксеня, такая живая и веселая засыпает на мох руках… засыпает вечным сном, из которого нет возврата…
— Тот самый? Закрытый более шестисот лет назад? — ахнула я.
— Ветряна… — голос шелестит волной по прибрежной гальке.
— Матушка! — обрадовался он и споткнулся, растерянно.