У меня даже не возникло мысли возразить, объяснить, что я не хотела, что сама не знаю как это вышло. В моей сущности всколыхнулись все древние страхи человека перед демоном, глубинное, древнее ощущение ужаса. И я только и могла, что молча смотреть в эту бездну.
Еще как боюсь! Но признаваться в этом не хотелось.
Страшная и дикая картина развернувшегося боя, чуть не заставила меня заорать. Я зажала рот ладонью, подавляя рвотные позывы…
В животе бурчало уже, кажется на весь приют, так есть хотелось. Но когда я ворвалась в трапезную, дневальщицы уже отодвигали лавки и мели вениками под столами.
Обитатели Риверстейна боялись леса, сторонились, прятались за каменными стенами. Мне же, напротив, его стены казались ловушкой и лишь за оградой я чувствовала себя вольготно. И как ни странно — в безопасности. Голоса диких зверей, повергавшие в ужас воспитанниц и заставляющие наставниц обносить голову защитным полусолнцем, я слушала как песню и мне они нравились гораздо больше унылых песнопений Аристарха. Впрочем, об этом мне хватило ума умолчать, а то подвалом дело бы не ограничилось. За такие признания и к обережникам угодить можно, и на костер…
— Лорд Даррелл, вы что-то узнали? — поспешила я отвлечь Шайдера, — ой, какая старая книга…