Послушницы в едином порыве издали слаженный «оооох».
Мы помолчали. Мысль, что в каком-то сыром подвале сидят голодные истощавшие ребятишки, которых по одному убивают ритуальным клинком- не укладывалась в голове. И вызывала тягучую и жутковатую оторопь. Ксеня угрюмо рассматривала потемневшие доски стола.
— Лучше бы и правда были разрушены! Ах ты ж, дохлый мерин!.. Гадость-то какая!
Я подтянула колени к груди, тоскливо свернувшись в клубочек. И стараясь не смотреть на подругу.
Здесь, в приграничье, такой осени никогда не было. Может, потому что здесь не было кленов? Только ели. Огромные, суровые, стоящие плотной стеной, как суровые колючие стражи, утыкающиеся острыми макушками в хмурое небо.
Змейки на пальце не было. Я растеряно растопырила ладонь, потом вторую… ничего. Святые старцы, неужели потеряла? Уронила в эти черные пески и «змейка» провалилась в жуткую воронку? Да где же оно!