— Как пожелаете, — ответила, изобразив книксен, чтобы девятый не увидел довольной улыбки и счастливого взгляда. Думайте, и чем больше, тем лучше!
— Потому что вы должны ее вывести, Ирэна. И немедленно.
— За мной? — С зевком и поворачиваясь на другой бок. — Зачем?
Я спускалась в столовую, негодуя и все еще бунтуя в душе. Чтобы я могла ему верить, следовало объяснить состав напитка, а не поить им. И хоть бы стакан тот оставил, дав возможность определить, что за напиток мне был дан, но нет — забрал. А раз забрал, значит, не все с ним было чисто. И упрекать меня в излишней подозрительности не стоило. Я имела полное право на возмущение, недоверие и сомнение в профессорской чистосердечности.
— Не дали, — горестно хмыкнул Ксил, напомнив мне этим еще одно обстоятельство.
— Ганс, объясни ты ей… и давайте уже разберемся с гостьей. Право слово, я опаздываю.