Непринципиальные физические воздействия, – прокомментировал корабль.
– Ну… эти интонации, дед. Когда они говорили о Тени… мы так не рассуждаем о чужих. Скорее о каком-то земном государстве. Неприятном, но своем.
– Забыть… я давно ее забыл, Петр. Я почти не помню лица. Меня и Раду соединяет в сотню раз больше воспоминаний, больше радости и грусти, чем того мальчика с той девочкой. Я не могу простить другое, Петр. Тот миг… когда впервые прошел Вратами. Запах моря, плеск волн, багровое небо – был закат… Миг восторга – краткий миг, когда все еще впереди и мы были вдвоем. А потом я посмотрел на свою руку – пустую, сжатую в кулак. Закат погас, море умерло, а мальчик закричал от боли. Вот этого – этого я не простил, Петр.
– Ничего особенного, Петя. Так… из разряда красивостей. Чистилище.
Разорвало бы этот мир на части, за десяток лет бы разорвало. А они живут так уже тысячелетие!
– Да, Даэнло. Он прошел джамп и сохранил рассудок. Но лучше я расскажу по порядку.