Пришло осознание того, что я ничего не понимаю и вряд ли пойму, если он продолжит пояснения в том же духе.
И, вспыхнув белым светом, пара растворилась в воздухе, словно призрачное видение из сна. Вслед за этим в зале грянул гром… аплодисментов и хвалебных речей неизвестному Его Величеству Дворецкому и мисс Эвении Ритшао. Большинство приглашенных решили, что это часть праздничного вечера, гвоздь программы, покоривший всех. Мы с девятым лишь понимающе переглянулись.
— Ну… — протянул профессор. — Потенциал вроде бы есть и…
— Я вам не дорогая. И о фамильярности вы, сэр Томас Норвилл барон Кервас, можете забыть.
В повисшем молчании он буравил меня красным взглядом, а я улыбалась, продумывая, что еще сказать, чтобы поставить клыкастого сноба на место. Правда, для этого следовало знать, как оппонента зовут.
Когда карета остановилась близ уютного двухэтажного дома, Дейр нахмурился и сжал мою руку, привлекая к себе внимание. Взгляд у него был возмущенно-вопрошающий, губы поджаты, брови приподняты, всем своим видом он спрашивал: «Ты хоть представляешь, что делаешь?», и я с улыбкой кивнула на его немой вопрос.