– И это верно, – порадовался моей осведомленности Монтор. – Эстли вообще много кому попортил кровь. Я был приближенным Кройтона, когда Эстли загнал нас в угол. Граф покончил с собой, одних убили, других посадили в тюрьму. Я из тех немногих, кому удалось сбежать за границу.
– Глупости, – фыркнуло привидение. – Чувство юмора – величина постоянная. Если оно есть у человека при жизни, то и после смерти никуда не девается.
Скептически хмыкнув, я снова улеглась на матрас.
И вот теперь я возлежала на специально расстеленном поверх травы ковре – да-да, и нормы поведения на «охоте» сильно отличались от обыкновенных – и лениво наблюдала за тем, как Илона объезжает Лонда, чрезвычайно норовистого скакуна из герцогских конюшен. Лонд был ослепительно красив – абсолютно белый, с роскошной мягкой гривой, – но при этом начисто опровергал все устоявшиеся представления о «белых и пушистых». Характером он обладал совершенно невыносимым, хоть и не абсолютно диким, и готов был подчиняться лишь очень немногим всадникам. Илона как раз вознамерилась пополнить их число.
– А этот что у нас позабыл? – изумилась Илона. – Неужели догадался, о чем мы тут ведем разговор?
– На тебя? – Я подняла на него удивленный взгляд. – Вообще-то нет. На тебя-то за что?