Развернувшись, мужчина двинулся к лодке. Снег остался стоять.
– А ты туда вернешься, Петр? – тихо спросил Тиль.
– Не с меня все началось, – сказал я. Понимая, что не стоит перед ними оправдываться, не стоит хотя бы потому, что я не чувствую никакой вины за собой.
– Ладно. Найду. Еще раз извини, Петр. Тень попутала… Машина беззвучно поднялась над землей – и рванулась на торопливо раздвигающуюся ограду. А я остался стоять с раскрытым ртом.
– Андрей Валентинович. – Данилов чуть повысил голос. – Если вы поняли, что тут происходит…
Сейчас я, как никогда, нуждался в совете. Но куалькуа, единственный, с кем можно было поговорить, молчал.