Ещё один соратник – юный, безмерно гордый тем, что на него возложили миссию сопровождать главнокомандующего – тихо вскрикнул и вывалился из седла. Нога застряла в стремени. Испуганная лошадь шарахнулась в сторону, волоча за собой бездыханное тело. Остановить её не пытались.
– Ну? – вопросил первый голос. В нём было столько власти, столько злобы, что душа немедленно юркнула в пятки. Причём не только у меня. Я ощутила волну заячьего страха, исходящую от Креатина.
– То, что ты сказал про Веронику, правда?
Кажется, снаружи кто‑то неодобрительно рыкнул.
Коротко прогудел рог, через минуту ворота распахнулись. В проёме стояли трое массивных мужиков с копьями и взирали на нас, как на вшей. Я уловила лёгкий запах алкоголя.
Маг Санаминэль по – прежнему сторожил колдунью и ничуть не роптал, скорее наоборот. Рогор заметил – смотрит на неё удивлёнными глазами, ловит каждое слово. А она краснеет, ресницами хлопает. От этой идиллии, в груди главнокомандующего снова вспыхивала ревность и она была куда серьёзней, чем та, что рождалась при воспоминаниях о Косаре.