Мари резво выполнила моё поручение, и меня бережно опустили на импровизированное ложе.
— Я здесь рос. Этот проклятый искусственный серпентарий, где фальшивое даже солнце, эти мерзкие, лицемерные, жестокие твари с пустыми глазами, в которых течёт императорская кровь, но нет и не было ни гордости, ни чести, ни ума, ни таланта, эти ряженые прислужницы, плетущие интриги за твоей спиной — я ненавижу все это.
— Милая, принеси чаю нам с гостьей, а ещё — теплый плед.
— Яркого солнца, лэсса. Не уделите мне полчаса вашего времени? У меня есть к вам несколько вопросов…
— Забавно, — Охрад быстро допил чай, — Знаешь, красавица, иди-ка домой. Поспи, приложи сырого мяса к синякам, с друзьями пообщайся… Орден Тай-Лир и всё, что с ним связано — не твоего ума дело.
— Пэр Эжар, почему же? Лэсса с таким энтузиазмом говорила тут о Совете Королей, забывая, что ни один представитель Ишшарры за последние сто лет не вернулся оттуда. Почему бы нам не дать ей шанс? Освободите Хатту за этот год, лэсса Омали. Если Вам это удастся, Вы получите в дар титул пэри и вышеназванную провинцию. Почтенные пэры, кто-либо хочет оспорить это решение?