Они ещё успеют подраться, а маячить на траектории ведения огня не стоило.
— Слишком поздно, Храбр. Слишком поздно. Всё решится здесь и сейчас, нельзя отступать, — сказал К’ирсан.
— Не могу знать. Я с его конюхом общался, так тот то про десяток бойцов говорит, то вдруг едва ли не сотню насчитал.
Кайфат не удержался от смешка: собственная речь казалась ему верхом идиотизма. Слишком высокопарно, чересчур много пафоса, но иначе никак. Да и вообще эта суета с ограблением не нравилась ему всё больше и больше. В армии Зелода он творил гораздо более страшные вещи, но там хотя бы можно было прикрыться идеей служения королю, верностью присяге. Здесь же он цинично занимался своими делами, эгоистично оплачивая собственное благополучие жизнями других.
— Господин атаман, ваши люди действительно чем-то недовольны или мне кажется? — спросил Мигуль у К’ирсана.
Но, несмотря на сопротивление чиновников Академии, Олег настаивал на своём. Неизвестно, чем бы всё закончилось, если бы не вмешательство Бримса. В самый разгар скандала появился курьер с письмом от главы Наказующих, где тот рекомендовал не чинить препятствий старшему ученику Олегу в его честолюбивых устремлениях. И вопрос оказался решён.