— Быть может, стоит спросить саму Аливию, чего она действительно хочет? Золота, драгоценностей, дорогих нарядов или внимания и любви? Вы, такие влиятельные и могучие, после гибели отца её просто бросили, оставив одну с толпой подлецов, стервятников и крыс. Так чего удивляться, что она делает выбор совсем не в вашу пользу?
— А я разве не так сказал? — улыбнулся Ханг, ещё больше став похожим на какого-то хищного зверька.
Тёрн всё-таки ошибся: у К’ирсана оказалось несколько больше времени, чем четыре седмицы. Войско Мишико имело все недостатки, присущие феодальным армиям любых эпох и миров. Родовитые дворяне категорически не способны выполнять приказы, предварительно не устроив свару. Лишь выяснив, кто самый родовитый, у кого самый большой отряд и кто кому должен подчиняться, они вспомнили о противнике. Чтобы прижать эту вольницу, требовался кто-то более могущественный и авторитетный, чем Свили Первый.
Активировав колдовское зрение, Олег огляделся. Наверняка в округе кто-нибудь прячется — вот его-то он заклятием и приласкает. Заодно и душу отведёт. Губы сами расползлись в злорадной усмешке.
Сейчас немёртвый колдун стоял на берегу, пытаясь собрать воедино разбегающиеся мысли. С одной стороны, ему надо найти судно, набрать команду и отправиться на архипелаг, но, с другой — вот он, корабль, как новенький. Дилемма. Сейчас со стороны лич напоминал осла, замершего между двумя яслями с кормом. Что выбрать, как поступить… Некогда могучий разум угас, не устояв перед неотвратимой поступью Смерти, остались лишь инстинкты и магия — много магии. Да ещё исступлённая ненависть ко всему живому, свойственная всей нежити.
— О, а ты многому научился, грязерождённый, — сказал Рошаг с ненавистью. Он уже успел забраться на скальный выступ, откуда и наблюдал за боем. — А что скажешь на это?