Выполняя данную себе установку, я старался не умирать и, надо сказать, получалось. Даже скупой на похвалу Брут не преминул заметить, что я делаю успехи.
Мгновенье будто остановилось, и я с болезненным любопытством наблюдал, как делает шаг здоровый мужик в объемной кожаной куртке (это в такую-то жару!) и как медленно-медленно его взгляд от двери квартирного тамбура скользит на закрывающуюся дверь грузового лифта, на девушку и на… А вот на меня скользнуть не успел. Сидящий собакен внезапно гавкнул, звонко, будто из двенадцатого калибра вальнули. Здоровяк вздрогнул, и тут же металлическая дверь лязгнула, закрываясь. В уезжающем лифте были хорошо слышны комментарии бугая, а потом он, видимо, еще и ногой по двери приложился.
Теперь я тоже услышал. Молодежь гуляет – слышатся пьяные выкрики и звонкий девичий смех. Судя по говору, человек пять точно.
– Ну, что делать… – пожал плечами Брут, оскалившись, – Йорик молодой, ему надо много кушать.
У тренировочных манекенов я завис очень надолго, размочалив в хлам больше половины из них. И даже не убирал сообщения, каскадом заслонявшие мне обзор.
– Рассказывай, – брезгливо поморщившись и отвернувшись от панорамы заднего двора, бросила Лейла.