Юноша не ответил. Робин услышала, как застучали костыли, а потом распахнулись кухонные двери.
Тут на нее в который раз напал дребезжащий, с присвистом кашель. Страйк и пара референтов молча ждали, когда она придет в себя.
– Не за что. Постарайся, чтобы ее не упекли за решетку, Корм. Чем-то она мне симпатична.
– Отлично, – сказал Страйк. – А где твой… этот… Рейсфедер?
– Послушай, ты рискуешь потерять друга, – сказала она, надевая пальто, – если будешь названивать свидетелям и задавать вопросы.
Окажись рядом парни из Отдела специальных расследований, он уже давно сыпал бы шуточками по поводу изувеченного трупа. Страйк хорошо усвоил этот густо-черный юмор – единственный способ не сойти с ума на такой работе. Но у Робин пока отсутствовал профессиональный панцирь бесчувственности, о чем наглядно свидетельствовал теперешний разговор о человеке, у которого вырезали кишки.