– Газетчики возмутились, что устроители бала отказали им в возможности осветить сие мероприятие. Даже протестную петицию в адрес королевской канцелярии направили. Грозят разоблачительными статьями…
– Видишь ли, Цент… с некоторых пор госпожа Соули является моей… как бы помягче выразиться… воспитанницей.
«Скажи!» – произнес даориец с нажимом. Я почувствовала толику раздражения, растворенную в океане решимости. Брюнет не шутил. Более того, он был готов, полностью, абсолютно.
– А че так? – Оборотень кивнул на затухающий портал.
Рэйс решительно двинулся вперед, и серый камень сменился белым мрамором. Воздух посвежел, словно вышли из крошечной комнаты в большой, просторный зал. Герцогские сапоги уверенно топтали мрамор и замерли лишь тогда, когда оборвался вой.
Глава Особого отдела окинул кабинет взглядом и поморщился. После смущенно почесал кончик носа, глянул на меня, на Милана и поморщился опять.