Ари запрокинула голову, проезжая под ним, рассмеялась, когда отразившийся от него солнечный отсвет уколол ее в глаз.
– Значит, это только твои предположения. А они не повод для бегства.
Они спускались с пологого холма. Повеяло прохладой. Впереди между толстых кольчатых стволов показалось озеро. В его центре на крошечном островке стояла маленькое святилище. Одноэтажный домик с красной покатой крышей и широкой террасой из черного дерева.
Сагюнаро надеялся, что у него получится однажды усыпить бдительность магов и ускользнуть, но его не выводили из подвала. И очень скоро заклинатель понял, что вместо того, чтобы подчинять себе шиисана, он все больше подчиняется ему сам. Чувствовал, как погружается в темноту, редкие периоды просветления сменялись глухим беспамятством. Примерно тогда же его начали кормить сырым мясом. Неизгоняемому это очень нравилось. Человеку было все равно.
Бесконечно долгая формула медленно разматывала ленту с зазубренными остриями, подцепляла сети, вплетенные в сущность духа воздуха, и рвала их.
Сагюнаро сражался с Руамом. Меч – продолжение руки сталкивался с длинным железным посохом. Прежде бесстрастное лицо одержимого было искажено от ярости. Алая татуировка сочилась кровью. Шиисаны не решались подойти ближе, чтобы не попасть под бешено пляшущий клинок. Черно-белая пена волновалась вокруг водоворота сверкающей стали и серых росчерков костяного лезвия. Шима бросался на одержимого, но удары когтей духа как будто только придавали тому новые силы.