– Ты понял, – голос Юи приобрел звонкость металла, – ты единственный, кто понял. Потому что ты такой же, как я. Видишь боль, агрессию, озлобление и караешь за них.
Город стал еще ближе. Человеческое поселение издавало сложные смешанные запахи, в которых легко можно было заблудиться, но одержимый выделил для себя главные – горящий воск, цветы, сушащая горло пряность листьев алатана, старый камень – все то, что окружало храм.
– Нет необходимости кому-то еще соваться туда. Идем, – приказал он Сагюнаро и пробормотал какую-то формулу, видимо подчинения, потому что неизгоняемого накрыло тягучее облако, лишающее воли. Из него можно было выбраться, но одержимый не стал этого делать.
Дух разбитого очага тут же испарился. И, открыв, Рэй увидел на пороге немолодого слугу в уже примелькавшихся красно-белых одеждах.
– Осторожнее, – сдержанно сказала Ари, и Сагюнаро почувствовал, что ей слегка не по себе. – Возьми с собой кого-нибудь еще.
– Он убил только главу поселения, сборщика налогов, стражей и их семьи, – ответил Сагюнаро, – всех тех, кого можно считать пособниками заклинателей, которые портят жизнь простым людям.