Синорец разрезал кожу на запястье Торы, завернул ее, одной рукой вытащил футляр, зубами открыл его, вытряхнул древний свиток, намотал на рану, прикрыл надрезанной плотью и туго завязал сверху обрывком своей одежды.
– Кто это был? – Наместник смотрел на длинные царапины, пересекающие грудь заклинателя, и хмурился все сильнее.
Девушка перехватила яри обеими руками. В ее глазах загорелась мрачная решимость, едва ли не торжество.
Вопли умирающих и раненых звучали неумолкающим хором. Крови было столько, что в ней можно было захлебнуться.
Одноэтажный каменный дом с низкой покатой крышей едва виднелся среди деревьев. Заклинатель помнил его именно таким – угрюмым, пустым и холодным. Теперь стало понятно, кому он принадлежал – семье Иширо, наместник Югоры иногда останавливался здесь во время нечастых визитов в столицу.
– У тебя на костюме появилась золотая безделушка, – прозвучал над ухом скрипучий голос. – Ты знал, что раньше заклинатели не носили этот знак?