— Говорю же: две группы Службы утилизации не смогли ответить на этот вопрос.
— Фокус в том, что полицейские поверят любому его объяснению, — проскрипел из своего кресла Кег. От кофе или чая он отказался, попросил молока и налёг на овсяное печенье, в одиночку прикончив почти всю выставленную корзинку. — Борисыч скажет, что его били, потом на помощь примчался какой-то герой в плаще с ушами, порубал зверей в капусту и сбежал, не дождавшись благодарности. И ему поверят.
— Если ты уберёшь меня, среди старших офицеров полка не останется ни одной фаты с опытом работы больше двадцати лет, — тихо произнесла Всеведа. — Так не должно быть.
— Это основная и единственная версия, — подтвердил мою очередную гениальную догадку полицейский. — И до вашего запроса я тоже её придерживался.
Предательские персты уперлись в затаившего дыхание Копыто.
«Не только красива, но ещё умна и ехидна. Нет, Пете здесь точно делать нечего».