И в конце концов, когда впереди уже показался выход, Астрамарий просто развернулся и зашагал обратно.
– Хотел бы и я побывать на земле моих предков, – пробурчал Креол.
Но Кайкедралу скрывать было нечего. И повелительница Руаха это оценила.
Какое-то оживление началось, лишь когда распахнулись дворцовые ворота. Под конвоем двадцати Особых на площадь вывели свергнутого короля. Алая мантия подметала пыльные булыжники, руки были скованы кандалами, длинные седые волосы ниспадали грязными сосульками. Всего несколько дней король Лапирий провел в темнице – а изменился до неузнаваемости. От некогда грозного монарха не осталось и тени.
– Они забыли мое имя. Но они его скоро вспомнят.
Ванесса обвела взглядом присутствующих. Американка, шумер, китаец, русский, индус и… долмиец, где бы эта самая Долмия ни находилась. Да, как ни странно, единственный язык, на котором здесь говорят все, – английский.