Великий гидромант перевесился через леер, приложил ладони ко рту и гулко протрубил. Звук, изошедший из его горла, напоминал китовую песнь, только усиленную в десятки раз.
– А мечи тебе на что? – пожал плечами Креол.
Завтрак начался в девять часов. Лакеи подали блюда, накрытые серебряными крышками, в углу наигрывали приятную мелодию две чирадистки, а Креол с Ванессой пили кофе. Креол – черный, Ванесса – с молоком, но без сахара. Покончив с кофе, они взялись за яичницу с беконом. Ванесса налила себе апельсинового сока.
Лод Аштарон обогнул Яджуна по широкой дуге. Сам он не боялся его жара – разве не защищает его доспех из священного керефа и невидимая длань Пречистой Девы? Но дивный крылатый конь, что несет на себе паладина, сгорит в сем колдовском пламени, и муки его будут на совести лода Аштарона.
– Мне это должно о чем-то говорить? – брюзгливо поинтересовался Креол.
Из правого бока Клевентина вылетели сотни стальных шипов. Два деревца, которым не повезло оказаться поблизости, были просто сметены, изрешечены в мелкие щепки. А вот Логмира, в которого Клевентин метил, шипы даже не задели.