Конечно, Двурогих осталось уже только двое, но…
Однако какие-то отличия все же есть – иначе с чего Тахем разоряется, словно ему вспороли брюхо?
Главнокомандующий не успел еще закончить фразу, а воздух уже расцвел тысячей серебристых бутонов. То вступили в бой паладины. Они взметнулись в небеса на своих крылатых лошадях – и сразу же ринулись в атаку. Ринулись с поразительной, непостижимой скоростью.
И еще хозяин. Где-то там хозяин. Двуногий, который кормил демоволка вкусной едой. Надо найти хозяина. И еду. Сначала еду, а потом хозяина.
Торай тем временем делал голове Креола что-то вроде акупунктурного массажа. Его хрупкие бледные пальцы глубоко впивались в кожу, мягко надавливали на глазные яблоки, растирали виски. Ванесса с тревогой следила за процессом – Креол не подавал никаких признаков жизни. Веки не шевелились, зрачки оставались мутными, язык вывалился изо рта, как у повешенного.
– Не стоит просить прощения, – чопорно поклонился Хуберт. – Я рад был служить вам, сэр.