Вот балеарги не боятся, сразу видно. Что им, мокроногим, – они-то Ктулху испокон веку за Врага почитают, всю жизнь с его священными спрутами насмерть бьются. Молодцы, ить.
– Сдавай город, мертвый человечек! – приказал Шаб-Ниггурат. – Ты проиграл!
– За что держаться-то? – зашарила руками Лим.
Креол лишь недоуменно приподнял брови. За все эти годы он так и не научился понимать американский юмор.
Особенно теперь, когда в его распоряжении мановый канал прямиком из чрева зверобога…
Триста тридцать два ифрита во главе с грозноруким Гази Мунтасиром стояли на молитвенных ковриках, обращая лица к небесам. Они совершали обязательный утренний салат – как всегда, коллективно, не отрывая взглядов от жаркого солнца. В отличие от ничтожных смертных, что обращают взоры в сторону Мекки, бессмертные джинны глядят прямо в пылающее око Аллаха – Всемилостивого, Милосердного.