Каучуковые шины с чудесным шелестом скользили по лужам, из-под колёс разлетались брызги, жизнерадостно посверкивая в свете фонарей. Фандорин чувствовал себя ястребом, летящим над ночными улицами. Он видит цель, она близка, и ничто не способно помешать этой стремительной атаке. Держись, акунин!
– Вы правы, – сказал он задумчиво. – Сэппуку – пережиток средневековья.
Зашелестела простыня, нежные, но удивительно сильные руки обняли Фандорина за шею, притянули к себе.
– Занятие по фехтованию. Обязательно для всех. Но нам не туда, а в тир.
Внезапно Булкокс выкрикнул что-то бессвязное и бросился вверх по ступенькам.
Письмоводитель уважительно кивнул, а Софья Диогеновна тихо, безутешно заплакала, будто это известие её окончательно подкосило.