— Дарочка, — я наклонился и поцеловал в щечку свою темную почти подругу, — и как тебя угораздило влипнуть в это дерьмо?
— Ща будет тебе эликсир жизни, — прервал я Ольта и повернулся к нему невидимым им до сих пор левым боком. — Ща тебе все будет — халявщик ты, а не ученик.
— Тогда, скорее, подгорцы, — хмыкнул я. — Все, Дарочка, я затыкаюсь и больше не буду тебя перебивать.
Тирьям-пам-пам-пам-пам, тирьям-пам-пам-пам-пам. Опять никого не встретили, кроме слабых тварей. Погань здесь завести, что ли? Хоть зомбаки будут нормальными, а не этими едва двигающимися слабосильными уродами. Я сошла с ума, какая досада. А еще большая досада суетилась около котелка с почти готовой кашей. Сегодня пришла очередь готовить Рикту. Это будет уже не язва, это моментальное прободение желудка!
— На. — Я лишился еще и мизерикорда. Вот так дети и становятся избалованными ангелочками. Ничего, мне можно хоть один раз повозиться и побаловать княжну.
— Он честь отдает? — поинтересовался я у Ольта.