– Амон, ты же всегда знаешь, что я чувствую и думаю.
Временами казалось, будто настоящее сумасшествие обволакивает рассудок, вот только теряющий силы провидец не верил в собственное безумие. Но… кто враг? Амон? Да, он не подчиняется и часто идет поперек, однако сейчас его больше интересуют альковные страсти и аппетитная огненноволосая рабыня, чем дворцовые интриги. Рорк? Этот вообще лишен магии и не может ничего противопоставить.
Но и после ужина, когда во всем теле разливалась мучительная истома, хотелось свернуться клубочком и дремать, жертве лечебной диеты не давали такой возможности. Квардинг тащил ее в Ад, потому что ему, видите ли, не нравилась столица. Слабые возражения и напоминания о том, что Фенька остается без внимания, потеряли силу сразу же после того, как Амон приказал Фрэйно перенести козу в квард. Ниида с ужасом думала о том, каких усилий стоило демону не свернуть шею строптивой рогатой бестии, которая наверняка дергалась весь полет, пытаясь лягнуть, боднуть или укусить.
Они прошли через дворец все в том же молчании, под прицелом сотен устремленных на них глаз. Солнце уже поднялось в зенит, когда путники остановились в центре просторного белого атриума. Демон обвел глазами светлые галереи, полные зрителей. Здесь собралась только знать. Все те, кто в обычное время не удостоил бы его и кивком головы, не то что взглядом. Зато теперь от желающих посмотреть было не протолкнуться. В центре главного и самого широкого перехода, ведущего в приемные залы дворца, стояли оркаул, левхойты и оба квардинга, из-за их спин равнодушно взирали на беглецов остальные члены Совета.
– Я не соскучилась! – взвилась Натэль. – Просто в облике человека он… неожиданно милый.
– Вырывайся. Мне нравится твоя строптивость.