И он равнодушно убрал с потного лица волосы.
Вот теперь вопрос задан правильно. Демон ухмыльнулся, и суккуб тут же вспомнила свой первый визит в этот дом, безмолвную рабыню, принявшую из рук повелителя блузку гостьи и с ней же исчезнувшую.
– У тебя приятный голос. – Он усмехнулся, когда хозяйка покоев вздрогнула, и, не дожидаясь приглашения, опустился на корточки рядом.
Та отпрянула, обводя поле боя полными ужаса глазами, и застыла, увидев в гуще схватки одиноко стоящего подростка. Он переминался на единственном свободном пятачке, такой же испуганный, как и случайная зрительница, застывшая среди боя. Безымянные тоже бывают детьми. Уродливыми, безобразными, звероподобными детьми. Об этом Кэсс как-то не думала. Но вот он – нескладный мальчишка, сжимающий дрожащей рукой непривычное и слишком тяжелое для себя оружие, стоит, трясется. И Амон рвется к нему. Девушка снова попыталась закричать, но опять не смогла издать ни звука, а квардинг уже прыгнул вперед.
– А зачем врать самой себе? Повторяй за мной: Амона не существует, этот мир – иллюзия. Все вокруг – иллюзия.
В груди, там, где сейчас заживал порез, оставшийся после утреннего ритуала, полыхнуло жаром. Амон не сказал Кэсс всей правды. Проведенный обряд обезопасил и его, одарив частицей ее стихии. Демон дотронулся до тонкой раны и вздохнул. Нет смысла терзать тех, кто верен. Бесконечными проверками можно навсегда убить то ценное, что существует. А вернуть утраченное не поможет никто.