И лишь когда она упала, с запозданием пришла боль. Закаленное жало вонзилось в плоть и застряло, мешая дышать, обжигая болью. Кровь горячим потоком хлынула на песок.
Больше – уже опасно. А десять хоть и мало, но лучше, чем ничего.
– Нет, – отрубила она. – Я разучилась верить. В вашем мире наивность – смертельный недостаток.
Юноши расположились на берегу широкой реки, степенно вьющейся между крутыми песчаными берегами. Старая кудрявая ива свешивала длинные ветви почти до самой воды.
– Расскажи мне, как это – любить? Что это значит? – попросил он.
– Да уж. Ждать ты умеешь. Помню, ты несколько лет чуть не каждый день твердил, что мать тебя заберет. А отец запрещал мне говорить, что убил ее за неповиновение. Боялся – сбежишь.