Лицо отца Никодима вытягивается, становится серьезным.
Одноглазый игрок пронесся мимо меня и спрыгнул с поезда. Я успел заметить, как земля разломала его, словно глиняного человечка.
Небо посветлело, когда мы добрались до места, где нас атаковали мародеры. Автомобили слегка припорошило снежком; от трупа Глеба Пьяных метнулся в сторону какой-то рыжеватый зверек. Подойдя, я с отвращением увидел, что щека Глеба прогрызена, в неровной дырке белели зубы.
— Твоей женщины? — изо рта Киркорова несло падалью. — С каких это пор?
Я не ответил. Пожал плечами. Московской резервацией управляет невидимка…
— Стоп! — Снегирь замер. — Кажись, пришли. Где-то здесь должен быть люк…