— А многие ломались, становились полицаями, — вздохнул его собеседник, человек с длинным, изможденным лицом.
Марина поднялась. Бедная моя, до чего же ты устала!
Замечтавшись, я едва не наткнулась носом на постамент памятника, стоящего во дворе Университета. Михаил Васильевич Ломоносов.
Каменный Ленин, улыбаясь, указывал рукою на крышу. Я лег спиной на подоконник и посмотрел вверх.
— Конунг, прекрати, — крик Николая донесся до меня из-за границы моей ярости.
— Здесь по две банки, — сообщил он, сглатывая слюну.