Держа меня за руку, Марина двинулась вперед. Под ногами хлюпала вода.
«Заучи эту дребедень, — сказала она. — В нашей работе — это самое главное».
— О, Боже! — девушка прикусила губу. Мне казалось, она сейчас заплачет.
Обмотав руку липкой тряпкой, я снял вскипевший чайник, поставил на стол, изрезанный ножом.
Улыбнувшись ему, я кивнула. Кирилл скрылся за дверью. Теперь — в студенческое общежитие или к своей тете-москвичке, попрекающей за каждый прожитый у нее день, с пустым кошельком, с упаковкой «Чистой Жизни», с надеждой — через три дня позвонят и все изменится.
Я вспомнил, как покачивались на ветру обледенелые тела Христо и Букашки. Посмотрел на главу ОСОБи и сжал зубы.