Я положил мяч за линию и, не оглядываясь, пошел прочь с площадки. Игра окончена — я выиграл.
Мы двинулись через площадь в сторону развалин Исторического музея. Я и Снегирь шли рядом, Киркоров держался на расстоянии. Идти по ледяной корке было тяжело. А зная, что на плече висит взрывчатка, — вдвойне тяжелее.
Андрей не замечал, что многие поднимались и следовали вереницей за ним. Пройдя три вагона, Островцев остановился в тамбуре и, оглянувшись, обрадовался: зайцев много.
— Андрей, еще раз позволишь себе подобное, — произнесла она, так и не взглянув на меня, — я уйду.
— Что, трупов никогда не видел? — спросил конвоир и засмеялся.
— Ирина Мухамедовна в седьмом кабинете. Там.