Конвоиры уставились на меня, как на вернувшегося с того света. Почему стрелки так боятся особистов? Мне черные плащи не показались страшными. Уж не лгун ли наш великий учитель Христо?
И все стихло. Наступила настоящая, невозможная тишина.
— Успокойся, — я присел на колени и обнял ее, погладил спутавшиеся волосы. — Я с тобой, я защищу тебя.
Сняв с плеча рюкзак, присел на рельс. Снегирь с готовностью пристроился рядом.
До пропасти три вагона — оставшиеся на них игроки в спешке спрыгивают, земля ломает их, мнет.
— Был. Там все был. Слабый стать сильный — нельзя. Но женщина и мальчик жалко.