Мы молчали, глядя, как бойцы рассаживаются на обледенелых камнях и кочках, достают из мешков тварку.
Продвагон темен и тих, как преисподняя. Я стукнул по дощатой двери кулаком.
— Минин и Пожарский, — сообщила Марина. — В книжке «История для седьмого класса» написано, что они спасли Россию от интервентов. Интервенты, — это, наверное, враги. Раньше Красная площадь была культовым местом, центром столицы: здесь базировалась власть.
— Да, теряет. Центробежные силы готовы порвать Армию на куски. Армия не боится другой Армии — Армия боится самой себя. Все больше сектантов проникает в наши ряды, разлагая боевой дух. Примиренцы, жизнелюбцы, и — особо опасные — возрожденцы. Когда станешь конунгом, Артур, безжалостно вырезай сектантов, иначе твой отряд сожрет сам себя. Это мой тебе совет.
— Я по объявлению, — сообщил он смущенным голосом. — Здесь на работу принимают?
— Долго дрыхнешь, Артур, — он хлопнул меня по плечу. — Так недолго продрыхнуть собственное провозглашение в конунги.