Джилпин, открыв дверь, впустил меня в ту самую комнату, где мы беседовали ночью. Посреди стола стояла коробка в серебристой упаковке — подарок Эми.
— Здесь почти все время ни души. Есть Джефф, бородатый такой, он вроде нормальный. Раньше меня поселился.
— Ник, отпечатки пальцев, которые мы нашли, ваши. Не такой уж и абсурд — мужья иногда роются в сумочках своих жен. Но не это главное… — Она хихикнула, как будто испытала озарение. — У меня есть вопрос. Вы ведь ездили недавно в Ганнибал?
— Ну придумайте что-нибудь, Ник. Хорошо? Выглядите вы как славный парень. Уверен, вы совершили какой-нибудь романтический поступок в минувшем году.
— Ирландский бар в неком определенном месте, — подсказывала Эми.
На протяжении четверти века «Риверуэй молл» оставался местом для прогулок и отдыха. А потом обрушился кризис, уничтожая один за другим торговые центры, пока целый городок магазинов не обанкротился. Сейчас на двадцати миллионах квадратных футов живет только эхо минувших дней. Ни одна фирма не претендовала на освободившиеся площади, ни один бизнесмен не рискнул вложить деньги в возрождение комплекса, никому не нужны стали люди, некогда там работавшие. Включая мою мать, потерявшую место в «Шу-би-ду-би». Два десятка лет, проведенные на коленях за сортировкой коробок и примеркой обуви на влажные ноги, а потом увольнение без всяких церемоний.