Я видела, как мадам Полин, словно случайно поднимая руки вверх, призывает остальных петь громче.
— Спасибо, пап. Теперь я себя чувствую намного лучше, — оглядев свою одежду, говорит Лив. — Просто… замечательно.
Я стояла, вытирая руки о передник, и не знала, как себя вести.
— Я чувствую себя так, будто у меня вообще нет проблем.
— Софи, они не везут тебя к Эдуарду, — сказала она так, словно обращалась к неразумному ребенку.
Постояв перед портретом несколько секунд, я вспомнила, каково было быть той девушкой — не терзаемой голодом и страхом, а занятой исключительно мыслями о минутах, которые она проведет наедине с Эдуардом. Я вспомнила о том, что мир полон красоты и в нем существуют такие вещи, как искусство, радость и любовь, а не только страх, суп из крапивы и комендантский час. И глаза девушки на картине напомнили мне об Эдуарде, о том, что я стойкий оловянный солдатик и у меня еще осталось достаточно сил, чтобы воевать.