Мимо проезжает очередное такси, и она проворно ныряет обратно в подворотню.
Затем кто-то плюнул в меня, и я увидела на рукаве отвратительный мокрый след. Толпа принялась улюлюкать. Мне стало страшно.
— Но почему… почему вы захотели нарисовать именно меня?
Примерно в половине одиннадцатого мы услышали, как на улице поднялась суматоха. Я подумала, что по площади ведут новую партию заключенных, но тут в бар как сумасшедшая вбежала Элен. Волосы ее были растрепаны, глаза вытаращены.
— Может быть, вы хотите, чтобы я показала, где телефон?
— Вы знали Эдуарда Лефевра? — спрашивает Лив и ждет, пока Мо переведет.